Кто-кто.. Дракон в пальто..
*задумчиво пыхает огнём*
varjag_2007:
29.01.2010 в 10:32
Пишет varjag_2007:Почему в Германии судят Демьянюка
читать дальше
Почему же тогда во всем мире знают – Иван Демьянюк принимал участие в убийстве в концентрационном легере Собибор 27 900 евреев, голландцев, французов, итальянцев?
Вопрос, повторю, не в том, убивал или нет – вопрос в том, почему в этом случае всегда деликатная немецкая печать, всегда пишущая «возможный (mutmaßlich) преступник Джон Д.», не боится своими публикациями повлиять на решение суда? Или она исходит из того, что судьи и присяжные газет-журналов не читают, передачи не слушают и не смотрят, Интернетом не пользуются?
Тем более, что Демьянюка уже однажды судили. В Израиле. И приговорили к смертной казни. На том суде его опознали полтора десятка свидетелей. Уже тогда вся печать правовых государств без оглядки называла фамилию «преступника», а посмотреть на него в Израиле приводили школьные классы. В камере смертников он просидел в ожидании виселицы пять лет.
Его обвинили в пособничестве в убийстве 72 000 человек. Ханс-Хайнц Шютт (Hans-Heinz Schütt) работал в лагере бухгалтером, вел подсчет отправленным в газовые камеры – контора не должна была ошибиться. Его обвинили в пособничестве в убийстве 86 000 евреев.Эрих Лахманн (Erich Lachmann) был начальником охраны Собибора до 1942 года, так что с Демьянюком они не встретились, а если бы и встретились, то он был бы прямым и непосредственным начальником Демьянюка, тем, кто отдавал приказы и требовал бы их неукоснительного выполнения. Его обвинили в пособничестве в убийстве ни много, ни мало – 150 000 человек.
Такие огромные цифры – статистика. Никому из них, как и Демьянюку, не ставилось в вину убийство кого-то лично. Эти десятки тысяч – количество уничтоженных людей за время службы того или иного человека в том или ином лагере. Логика тут простая: если ты был в это время в лагере среди УБИЙЦ, то должен нести ответственность наравне с теми, кто загонял в газовые камеры и заводил танковые моторы, чтобы травить угарным газом – в Собиборе делали именно так.
Были и другие эсэсовские убийцы, но я выбрал из процесса 1966-67 годов этих пятерых по одному признаку – немецкий суд их всех ОПРАВДАЛ.
Двумя годами раньше мюнхенский суд ОПРАВДАЛ семерых эсэсовцев из лагеря Белжец.
Позже, в 1976 году состоялся еще один суд над шестью «травниками», которые обвиянлись в том, что в рамках «Операции Рейнхард» уничтожали в Собиборе евреев – все шестеро были ОПРАВДАНЫ.
Да что эта мелкая рыбешка – командир лагеря «Травники», штурмбанфюрер СС Карл Штрайбель (Karl Streibel), тот, чья подпись стоит на служебном удостоверении Демьянюка, тоже ОПРАВДАН в 1976 году в Гамбурге.
В оправдательном приговоре у всех встречается мудреное слово «Putativnotstand», которое как бы и снимает вину с головорезов.
Попробуем теперь применить это слово к Собибору, Белжецу и Треблинке. Немцев кто-то загнал в безвыходное положение, поэтому они сотнями тысяч отправляли евреев в газовые камеры.
Нет, еще не так. Человека обвиняют в том, что он причастен к убийству сотен тысяч людей и при этом спрашивают: не было ли у него ненароком при этом такого чувства, что ему иначе и деваться некуда.
Было чувство, как же ему не быть.
И это все?
Да, это все. На этом основании немецкими судами были оправданы сотни немецких надзирателей концлагерей – те, кто встречал поезда с евреями, кто конвоировал, кто строил газовые камеры, кто занималося сортировкой одежды и заметанием следов перед тем, как пришли союзники.
Я спрашиваю: вы слышали когда-нибудь о Вернере Дюбуа (Werner Dubois), который занимался приемом транспортов и обвинялся в пособничестве в убийстве 360 000 человек но был ОПРАВДАН? Знаете ли вы хоть что-нибудь о Карле Шлухе (Karl Schluch), в должностные обязанности которого входило врать евреям о том, зачем их привезли в лагерь, врать - по пути в газовую камеру? Его тоже обвиняли в пособничестве в убийстве 360 000 человек, но ОПРАВДАЛИ.
Или свежий пример: в Кёльне сейчас судят Хайнриха Бёре (Heinrich Boere), эсэсовца, который собственноручно убивал людей в Голландии и который уже приговорен там к смертной казни. Никто, кроме специалистов, о таком ни сном, ни духом не слыхивал.
А если не слышали, то резонно задать еще один вопрос: почему сегодня самым главным нацистским преступником, по крайней мере, морально отвечающим и за Белжец и за Собибор, - и вообще за все нацистские преступления, потому что это, оказывается, ПОСЛЕДНИЙ БОЛЬШОЙ ПРОЦЕСС НАД НАЦИСТСКИМ ПРЕСТУПНИКОМ («der womöglich letzte große NS-Kriegsverbrecher-Prozess», Die Zeit), - оказался охранник (так и хочется сказать – стрелочник) украинец Иван Демьянюк?
Ну тут просто неувязка какая-то: начали мировую войну немецкие фашисты, лагеря создавали они же, руководили лагерями, строили газовые камеры, загоняли в товарняки и отправляли на смерть. А теперь, судя по шумихе во всех газетах и по телевизору, – бывший красноармеец, оказывается, самый ответственный за все и есть. Он что ли, «окончательное решение» еврейского вопроса придумал? Он сам мировую войну организовал, себя в плен запроторил, сам себе пистолет к груди в лагере приставил и сам к себе в охранники пошел? Почему его сделали (именно не делают, а сделали) козлом отпущения?
А почему, собственно, этот процесс над самой мелкой сошкой войны «большой», и самое главное – «последний»? Что или кто сделал его «большим»? Почему кто-то хочет поставить на истории уничтожения евреев жирную точку, и почему у этой точки украинская фамилия? Уже что – всех бывших НЕМЕЦКИХ нацистов пересадили? Или живых не осталось? Что-то не верится. Вот недавно уважаемый журнал Шпигель (Nr. 45, 2009) писал о человеке по имени Самуель К.
Это добропорядочный бюргер (поэтому в журнале только имя и инициал!), который в свое время был в СС, прошел выучку в «Травниках», работал с 1941 по 1943 год в лагере Белжец. Дослужился, не в пример ленивому охраннику (Wachmann) Демьянюку, до звания взводного охранника (Zugwachmann). На вопрос о том, в чем состояла его работа, отвечает: «Все мы понимали, что там уничтожались евреи, а потом сжигались. Мы нюхали этот дым каждый день».
Никогда не был под судом и следствием, хотя за время его пребывания в Белжеце было уничтожено 434 000 человек. Для наглядности – это практически такой город, как Лейпциг. С юстицией у него на сегодня такая связь: на процессе против мерзкого нацистского прихвостня Демьянюка он будет выступать в роли свидетеля. Кому же, как не ему, свидетелем быть: он-то ведь хорошо знает, как лагеря работали?
Говорят, против него – через 66 лет после возможного совершения им 434 000 преступлений – начато предварительное расследование. Он никуда не эмигрировал, прожил все время в Германии, в красивых краях на Рейне, и даже работал в одном из федеральных министерств. Но Фемиде было им заниматься недосуг.
Сейчас искали свидетелей, чтобы сделать «громким» дело Демьянюка. Нашли Самуеля К. И вдруг – вдруг! – кому-то в голову пришла необычная мысль: а что, собственно, делал свидетель Самуель К. в 1941-1943 годах в концентрационном лагере Белжец? Откуда у него такое знание жизненных подробностей?
Самуелю К., как и Демьянюку - 89 лет. Если сейчас только взялись за предварительное следствие, то до обвинительного заключения он, очевидно, не дотянет.
Теперь вопрос: почему немецкая юстиция нашла в Америке мелкого вахмана Демьянюка, а не увидела у себя под носом Самуеля К.?
Ответ такой: не хотела видеть.
Но «не увидела» - пассивная позиция или со зрением что-то. А есть ли случаи, когда немецкая юстиция знала, но сделала все, чтобы не наказывать преступников?
Да, есть. Вот голландский нацист Клаас Фабер, обвинен в убийствах и приговорен в Голландии к смертной казни, замененной впоследствии на пожизненное заключение. Но из голландской тюрьмы он бежит. Куда? В Федеративную Германию. Здесь он живет до сих пор, и немецкая юстиция даже не предпринимает попыток его осудить.
А когда возмущенные таким оборотом голландцы потребовали выдачи убийцы, то Верховный суд Германии (Bundesgerichtshof) объявил его гражданином ФРГ – и отказался выдать «своего» в чужую страну. На каком же основании получил голландский преступник немецкое гражданство? Есть такое основание, на него и сослалась высшая судебная инстанция страны: указ Адольфа Гитлера от 19 мая 1943 года о том, что все, кто вступает в войска СС, автоматически становятся немцами. То есть, фюрер умер, а дело его живет.
Немцы – кроме того, что были организаторами лагерей смерти и работодателями Демьянюка, – никак (формально-юридически, а не идеологически) с этим делом не связаны.
Речь о чувстве вины немцев за преступления нацистов. Во время войны и сразу после нее страны-победители исподволь культивировали мысль (хоть официально писали и говорили прямо противоположное) –виноваты. Приехав в Германию, я долго этого не мог понять: почему мои ровесники, а также их дети, которые и не нюхали пороху, которые родились много лет после войны – тоже чувствовали себя виноватыми.
Мои попытки объяснить, что сын за отца не отвечает, натыкались на непонимание – немцы повторяли, как мантру: виноваты. Платили репарации, платили жертвам, платили «остарбайтерам», но вина не уменьшалась, а даже, кажется, увеличивалась – теперь их обвиняли еще в том, что они за загубленные жизни хотят откупиться звонкой монетой. Хотя деньги брали... Официально это называлось «особая ответственность перед жертвами нацизма», «солидарность вины» или «коллективный стыд», а на практике стало коллективной травмой поколений.
Но вот после войны прошло 65 лет, и в немецком обществе появляется новый феномен, эдакое естественное желание освободится от вечно преследующего их прошлого. Его можно было бы приветствовать, если бы не заметный крен вправо: вместе с собственным освобождением происходит перекладывание части ответственности на чужие плечи. Но не с себя нынешнеих (у которых и вины-то нет!), а с поколения войну начавших и войну проигравших. Буквально у нас на глазах развивается целая культура поиска тех, кто ТАК ЖЕ, а может даже ЕЩЕ БОЛЬШЕ виноват, чем немцы.
Уже не Гитлер начал войну, а Сталин и Гитлер (пакт Молотова-Риббентропа), да и вообще нападение на Советский Союз было превентивным ударом. С каждым годом становится все больше и больше немецких «борцов сопротивления последнего часа», в частности, в генеральских погонах. Все большую роль, особенно что касается карательных, «грязных», функций, якобы играли иностранные подразделения вермахта и СС.
Все чаще показывают нам в художественном кино зверства красноармейцев, «русских», в конце войны, приводятся сомнительного качества цифры изнасилованных немецких женщин (и практически не найти количества изнасилованных немецкими солдатами женщин – как в СССР, так и в Западной Европе). Долгими часами телевидение показывает трагедию немецких беженцев и забывает сказать, что же стало причиной войны, приведшей к трагедии (не говоря уже о том, чтобы показать советских беженцев летом и осенью 1941 года). За сожженные села в Белоруссии, Украине, Югославии, Греции и Италии вина возлагается на партизан – логично: ведь если бы не было партизан, то не было бы и карательных экспедиций СС.
Важнейшая для немцев тема Холокоста, бесспорно придуманного, спланированного и осуществленного нацистами. Но и в ней появляются нюансы: немцы, оказывается, сами не убивали – убивали «травники», бывшие украинцы, русские, прибалты, поляки... То есть, (пока) не спорим – организационно-философская слагаемая наша, а вот руки мы сами не пачкали. Примеры – вот он, Демьянюк, который с примкнутым штыком загонял в душегубку, стоит перед судом. А мы только рассказывали про мытье в бане.
Логика, вроде, простая: если разложить тяжелое бремя на многих, то нести легче.
К этой дурно пахнущей задаче подключаются серьезные научные силы. Историк Дитер Поль (Dieter Pohl) посчитал, что количество не-немцев, которые «готовили, проводили или поддерживали акции по уничтожению евреев» было примерно таким же, как и количество немцев и австрийцев, которые занимались этим делом.
А историк Гётц Али (Götz Aly), - который написал, что гитлеровская Германия была «народным государством», и «это понятие точнее отвечает той реальности, чем слова «режим» и «диктатура», - попросту освобождает немцев от их какой-то особой, главной что ли роли в Холокосте. В деле так называемого «окончательного решения еврейского вопроса», как нацисты эвфемистично называли уничтожение целого народа, речь, возможно, по его словам, идет о «европейском проекте, который нельзя объяснить только особыми предпосылками в немецкой истории».
Получается: немцы не при чем. Европа виновата, а к немцам Холокост просто «приклеился».
Все эти историки – не ультра-правые, а вполне добропорядочные, «мейнстримные», кто на университетской кафедре, кто на другой государственной службе.
Вот в это-то ряду и стоит пропагандистски мощно раскрученный процесс над мелкой сошкой – Демьянюком. Для одних он – алиби, освобождение от угрызений совести. Для любителей переписывать историю - карт-бланш. Для третьих – возможность показать приверженность Германии делу неусыпного уголовного преследования нацистских преступников, подтвердить, что «преодоление прошлого» (Vergangenheitsbewältigung) стало неотъемлемой идеологической догмой немецкого истеблишмента.
Нельзя же в самом деле все время выслушивать упреки в том, что многие немецкие преступники так и не встретились с Фемидой, а большинство «судимых» вышли сухими из воды.
P.S. Статья будет опубликована в январском номере русскоязычной газеты в Германии Интеграл» (www.integral-zeitung.de). Автор - главный редактор газеты Интеграл, с 2000 по 2005 год – редактор украинской редакции радиостанции Немецкая волна (Deutsche Welle) в Кёльне и Бонне
URL записиНаставники и начальники Ивана Демьянюка оправданы немецкими судами
Если даже Иван Демьянюк и был охранником в лагере смерти, почему именно он предстал сегодня перед судом? Где сейчас те, кто послал его в лагерь и отдавал ему приказы убивать? В Германии эти темы предпочитают не обсуждать.читать дальше
Преступник
Не узнаю свободную немецкую прессу, существующую в цивилизованном правовом государстве. Как можно назвать убийцей и преступником человека, не осужденного пока ни одним судом? Ему пока не вынесен обвинительный приговор. Он еще не обжаловал приговор в суде высшей инстанции. Высшая судебная инстанция еще не оставила приговор в силе. Приговор еще не вступил в законную силу.Почему же тогда во всем мире знают – Иван Демьянюк принимал участие в убийстве в концентрационном легере Собибор 27 900 евреев, голландцев, французов, итальянцев?
Вопрос, повторю, не в том, убивал или нет – вопрос в том, почему в этом случае всегда деликатная немецкая печать, всегда пишущая «возможный (mutmaßlich) преступник Джон Д.», не боится своими публикациями повлиять на решение суда? Или она исходит из того, что судьи и присяжные газет-журналов не читают, передачи не слушают и не смотрят, Интернетом не пользуются?
Тем более, что Демьянюка уже однажды судили. В Израиле. И приговорили к смертной казни. На том суде его опознали полтора десятка свидетелей. Уже тогда вся печать правовых государств без оглядки называла фамилию «преступника», а посмотреть на него в Израиле приводили школьные классы. В камере смертников он просидел в ожидании виселицы пять лет.
Подельники
Оказывается, других «травников», тех, кто проходил выучку в эсэсовском лагере «Травники», а потом служил в Собиборе, а также в других лагерях смерти, уже судили в 60-е годы в Германии. Из многих я выбрал пятерых. Это Эрнст Цирке (Ernst Zierke) и Роберт Юрс (Robert Juhrs)– такие же, как и Демьянюк, охранники. Хайнрих Унферхау (Heinrich Unverhau) уже покрупнее. Этот был начальником специальной группы, в задачу которой входило заметание следов преступлений в концлагерях, в частности, в Собиборе.Его обвинили в пособничестве в убийстве 72 000 человек. Ханс-Хайнц Шютт (Hans-Heinz Schütt) работал в лагере бухгалтером, вел подсчет отправленным в газовые камеры – контора не должна была ошибиться. Его обвинили в пособничестве в убийстве 86 000 евреев.Эрих Лахманн (Erich Lachmann) был начальником охраны Собибора до 1942 года, так что с Демьянюком они не встретились, а если бы и встретились, то он был бы прямым и непосредственным начальником Демьянюка, тем, кто отдавал приказы и требовал бы их неукоснительного выполнения. Его обвинили в пособничестве в убийстве ни много, ни мало – 150 000 человек.
Такие огромные цифры – статистика. Никому из них, как и Демьянюку, не ставилось в вину убийство кого-то лично. Эти десятки тысяч – количество уничтоженных людей за время службы того или иного человека в том или ином лагере. Логика тут простая: если ты был в это время в лагере среди УБИЙЦ, то должен нести ответственность наравне с теми, кто загонял в газовые камеры и заводил танковые моторы, чтобы травить угарным газом – в Собиборе делали именно так.
Были и другие эсэсовские убийцы, но я выбрал из процесса 1966-67 годов этих пятерых по одному признаку – немецкий суд их всех ОПРАВДАЛ.
Двумя годами раньше мюнхенский суд ОПРАВДАЛ семерых эсэсовцев из лагеря Белжец.
Позже, в 1976 году состоялся еще один суд над шестью «травниками», которые обвиянлись в том, что в рамках «Операции Рейнхард» уничтожали в Собиборе евреев – все шестеро были ОПРАВДАНЫ.
Да что эта мелкая рыбешка – командир лагеря «Травники», штурмбанфюрер СС Карл Штрайбель (Karl Streibel), тот, чья подпись стоит на служебном удостоверении Демьянюка, тоже ОПРАВДАН в 1976 году в Гамбурге.
В оправдательном приговоре у всех встречается мудреное слово «Putativnotstand», которое как бы и снимает вину с головорезов.
Что же это за слово такое магическое?
Оказывается, за сотни тысяч убитых отвечать не надо, если у тебя это самый Putativnotstand. Notstand - понятно, чрезвычайное положение, крайняя нужда. Мне приказали, я убил. А Putativ? А это если Я ДУМАЮ, что у меня безвыходное положение, а на самом деле – есть выход. То есть, еще раз: я сам считаю, что мне деваться некуда.Попробуем теперь применить это слово к Собибору, Белжецу и Треблинке. Немцев кто-то загнал в безвыходное положение, поэтому они сотнями тысяч отправляли евреев в газовые камеры.
Нет, еще не так. Человека обвиняют в том, что он причастен к убийству сотен тысяч людей и при этом спрашивают: не было ли у него ненароком при этом такого чувства, что ему иначе и деваться некуда.
Было чувство, как же ему не быть.
И это все?
Да, это все. На этом основании немецкими судами были оправданы сотни немецких надзирателей концлагерей – те, кто встречал поезда с евреями, кто конвоировал, кто строил газовые камеры, кто занималося сортировкой одежды и заметанием следов перед тем, как пришли союзники.
Я спрашиваю: вы слышали когда-нибудь о Вернере Дюбуа (Werner Dubois), который занимался приемом транспортов и обвинялся в пособничестве в убийстве 360 000 человек но был ОПРАВДАН? Знаете ли вы хоть что-нибудь о Карле Шлухе (Karl Schluch), в должностные обязанности которого входило врать евреям о том, зачем их привезли в лагерь, врать - по пути в газовую камеру? Его тоже обвиняли в пособничестве в убийстве 360 000 человек, но ОПРАВДАЛИ.
Или свежий пример: в Кёльне сейчас судят Хайнриха Бёре (Heinrich Boere), эсэсовца, который собственноручно убивал людей в Голландии и который уже приговорен там к смертной казни. Никто, кроме специалистов, о таком ни сном, ни духом не слыхивал.
А если не слышали, то резонно задать еще один вопрос: почему сегодня самым главным нацистским преступником, по крайней мере, морально отвечающим и за Белжец и за Собибор, - и вообще за все нацистские преступления, потому что это, оказывается, ПОСЛЕДНИЙ БОЛЬШОЙ ПРОЦЕСС НАД НАЦИСТСКИМ ПРЕСТУПНИКОМ («der womöglich letzte große NS-Kriegsverbrecher-Prozess», Die Zeit), - оказался охранник (так и хочется сказать – стрелочник) украинец Иван Демьянюк?
Ну тут просто неувязка какая-то: начали мировую войну немецкие фашисты, лагеря создавали они же, руководили лагерями, строили газовые камеры, загоняли в товарняки и отправляли на смерть. А теперь, судя по шумихе во всех газетах и по телевизору, – бывший красноармеец, оказывается, самый ответственный за все и есть. Он что ли, «окончательное решение» еврейского вопроса придумал? Он сам мировую войну организовал, себя в плен запроторил, сам себе пистолет к груди в лагере приставил и сам к себе в охранники пошел? Почему его сделали (именно не делают, а сделали) козлом отпущения?
Почему обвиняют украинца
А почему, собственно, этот процесс над самой мелкой сошкой войны «большой», и самое главное – «последний»? Что или кто сделал его «большим»? Почему кто-то хочет поставить на истории уничтожения евреев жирную точку, и почему у этой точки украинская фамилия? Уже что – всех бывших НЕМЕЦКИХ нацистов пересадили? Или живых не осталось? Что-то не верится. Вот недавно уважаемый журнал Шпигель (Nr. 45, 2009) писал о человеке по имени Самуель К.
Это добропорядочный бюргер (поэтому в журнале только имя и инициал!), который в свое время был в СС, прошел выучку в «Травниках», работал с 1941 по 1943 год в лагере Белжец. Дослужился, не в пример ленивому охраннику (Wachmann) Демьянюку, до звания взводного охранника (Zugwachmann). На вопрос о том, в чем состояла его работа, отвечает: «Все мы понимали, что там уничтожались евреи, а потом сжигались. Мы нюхали этот дым каждый день».
Никогда не был под судом и следствием, хотя за время его пребывания в Белжеце было уничтожено 434 000 человек. Для наглядности – это практически такой город, как Лейпциг. С юстицией у него на сегодня такая связь: на процессе против мерзкого нацистского прихвостня Демьянюка он будет выступать в роли свидетеля. Кому же, как не ему, свидетелем быть: он-то ведь хорошо знает, как лагеря работали?
Говорят, против него – через 66 лет после возможного совершения им 434 000 преступлений – начато предварительное расследование. Он никуда не эмигрировал, прожил все время в Германии, в красивых краях на Рейне, и даже работал в одном из федеральных министерств. Но Фемиде было им заниматься недосуг.
Сейчас искали свидетелей, чтобы сделать «громким» дело Демьянюка. Нашли Самуеля К. И вдруг – вдруг! – кому-то в голову пришла необычная мысль: а что, собственно, делал свидетель Самуель К. в 1941-1943 годах в концентрационном лагере Белжец? Откуда у него такое знание жизненных подробностей?
Самуелю К., как и Демьянюку - 89 лет. Если сейчас только взялись за предварительное следствие, то до обвинительного заключения он, очевидно, не дотянет.
Теперь вопрос: почему немецкая юстиция нашла в Америке мелкого вахмана Демьянюка, а не увидела у себя под носом Самуеля К.?
Ответ такой: не хотела видеть.
Но «не увидела» - пассивная позиция или со зрением что-то. А есть ли случаи, когда немецкая юстиция знала, но сделала все, чтобы не наказывать преступников?
Да, есть. Вот голландский нацист Клаас Фабер, обвинен в убийствах и приговорен в Голландии к смертной казни, замененной впоследствии на пожизненное заключение. Но из голландской тюрьмы он бежит. Куда? В Федеративную Германию. Здесь он живет до сих пор, и немецкая юстиция даже не предпринимает попыток его осудить.
А когда возмущенные таким оборотом голландцы потребовали выдачи убийцы, то Верховный суд Германии (Bundesgerichtshof) объявил его гражданином ФРГ – и отказался выдать «своего» в чужую страну. На каком же основании получил голландский преступник немецкое гражданство? Есть такое основание, на него и сослалась высшая судебная инстанция страны: указ Адольфа Гитлера от 19 мая 1943 года о том, что все, кто вступает в войска СС, автоматически становятся немцами. То есть, фюрер умер, а дело его живет.
Как вам такое понимание права?
Тогда возникает вопрос: почему именно в деле Демьянюка вдруг все прозрели и захотели примерно наказать - и для этого притащили его в Германию? Ведь если он причастен к уничтожению евреев, то это дело скорее Израиля. Поскольку евреи в Собибор депортировались в основном из Голландии, то, может, надо было судить его там. А так как лагерь Собибор находился на территории оккупированной, но все же Польши, то, возможно, это было бы задачей для поляков. Дело Демьянюка могли рассмотреть и украинцы – интересно, как бы они сегодня ответили на такой вызов...Немцы – кроме того, что были организаторами лагерей смерти и работодателями Демьянюка, – никак (формально-юридически, а не идеологически) с этим делом не связаны.
Зачем же Германии этот процесс?
Ответ очевиден, хотя донельзя табуизирован, никто не хочет его формулировать: лучше закрываем глаза, и голову - в песок.Речь о чувстве вины немцев за преступления нацистов. Во время войны и сразу после нее страны-победители исподволь культивировали мысль (хоть официально писали и говорили прямо противоположное) –виноваты. Приехав в Германию, я долго этого не мог понять: почему мои ровесники, а также их дети, которые и не нюхали пороху, которые родились много лет после войны – тоже чувствовали себя виноватыми.
Мои попытки объяснить, что сын за отца не отвечает, натыкались на непонимание – немцы повторяли, как мантру: виноваты. Платили репарации, платили жертвам, платили «остарбайтерам», но вина не уменьшалась, а даже, кажется, увеличивалась – теперь их обвиняли еще в том, что они за загубленные жизни хотят откупиться звонкой монетой. Хотя деньги брали... Официально это называлось «особая ответственность перед жертвами нацизма», «солидарность вины» или «коллективный стыд», а на практике стало коллективной травмой поколений.
Но вот после войны прошло 65 лет, и в немецком обществе появляется новый феномен, эдакое естественное желание освободится от вечно преследующего их прошлого. Его можно было бы приветствовать, если бы не заметный крен вправо: вместе с собственным освобождением происходит перекладывание части ответственности на чужие плечи. Но не с себя нынешнеих (у которых и вины-то нет!), а с поколения войну начавших и войну проигравших. Буквально у нас на глазах развивается целая культура поиска тех, кто ТАК ЖЕ, а может даже ЕЩЕ БОЛЬШЕ виноват, чем немцы.
Уже не Гитлер начал войну, а Сталин и Гитлер (пакт Молотова-Риббентропа), да и вообще нападение на Советский Союз было превентивным ударом. С каждым годом становится все больше и больше немецких «борцов сопротивления последнего часа», в частности, в генеральских погонах. Все большую роль, особенно что касается карательных, «грязных», функций, якобы играли иностранные подразделения вермахта и СС.
Все чаще показывают нам в художественном кино зверства красноармейцев, «русских», в конце войны, приводятся сомнительного качества цифры изнасилованных немецких женщин (и практически не найти количества изнасилованных немецкими солдатами женщин – как в СССР, так и в Западной Европе). Долгими часами телевидение показывает трагедию немецких беженцев и забывает сказать, что же стало причиной войны, приведшей к трагедии (не говоря уже о том, чтобы показать советских беженцев летом и осенью 1941 года). За сожженные села в Белоруссии, Украине, Югославии, Греции и Италии вина возлагается на партизан – логично: ведь если бы не было партизан, то не было бы и карательных экспедиций СС.
Важнейшая для немцев тема Холокоста, бесспорно придуманного, спланированного и осуществленного нацистами. Но и в ней появляются нюансы: немцы, оказывается, сами не убивали – убивали «травники», бывшие украинцы, русские, прибалты, поляки... То есть, (пока) не спорим – организационно-философская слагаемая наша, а вот руки мы сами не пачкали. Примеры – вот он, Демьянюк, который с примкнутым штыком загонял в душегубку, стоит перед судом. А мы только рассказывали про мытье в бане.
Логика, вроде, простая: если разложить тяжелое бремя на многих, то нести легче.
К этой дурно пахнущей задаче подключаются серьезные научные силы. Историк Дитер Поль (Dieter Pohl) посчитал, что количество не-немцев, которые «готовили, проводили или поддерживали акции по уничтожению евреев» было примерно таким же, как и количество немцев и австрийцев, которые занимались этим делом.
Значит, на немцах лежит только половина вины, fifty fifty?
Ему вторит другой историк – Михаель Вильдт (Michael Wildt), большой поклонник интеллектуалов из РСХА – главной нацистской мясорубки. Он считает, что «немцы не могли бы самостоятельно осуществить расправу над миллионами европейских евреев».А историк Гётц Али (Götz Aly), - который написал, что гитлеровская Германия была «народным государством», и «это понятие точнее отвечает той реальности, чем слова «режим» и «диктатура», - попросту освобождает немцев от их какой-то особой, главной что ли роли в Холокосте. В деле так называемого «окончательного решения еврейского вопроса», как нацисты эвфемистично называли уничтожение целого народа, речь, возможно, по его словам, идет о «европейском проекте, который нельзя объяснить только особыми предпосылками в немецкой истории».
Получается: немцы не при чем. Европа виновата, а к немцам Холокост просто «приклеился».
Все эти историки – не ультра-правые, а вполне добропорядочные, «мейнстримные», кто на университетской кафедре, кто на другой государственной службе.
Вот в это-то ряду и стоит пропагандистски мощно раскрученный процесс над мелкой сошкой – Демьянюком. Для одних он – алиби, освобождение от угрызений совести. Для любителей переписывать историю - карт-бланш. Для третьих – возможность показать приверженность Германии делу неусыпного уголовного преследования нацистских преступников, подтвердить, что «преодоление прошлого» (Vergangenheitsbewältigung) стало неотъемлемой идеологической догмой немецкого истеблишмента.
Нельзя же в самом деле все время выслушивать упреки в том, что многие немецкие преступники так и не встретились с Фемидой, а большинство «судимых» вышли сухими из воды.
P.S. Статья будет опубликована в январском номере русскоязычной газеты в Германии Интеграл» (www.integral-zeitung.de). Автор - главный редактор газеты Интеграл, с 2000 по 2005 год – редактор украинской редакции радиостанции Немецкая волна (Deutsche Welle) в Кёльне и Бонне
@темы: Околополитическое, История, Актуальное